22 марта – ИА SM.News Екатеринбург. С началом спецоперации по денацификации и демилитаризации Украины многие свердловчане высказывают недовольства из-за санкций, введенных странами Запада против России. Людей не устраивает запрет на поездки в Европу на отдых, ограничения, связанные с покупками дорогой техники (Apple, Mercedes и другие элитные бренды покинули Россию в знак протеста), прослеживаются и другие признаки ухудшения бытового комфорта.
О том, чем обусловлено недовольство обеспеченных свердловчан, как к ситуации относятся «бедные» уральцы и почему руководство России сейчас находится в «идеологической шизофрении», SM-News поговорило с кандидатом философских наук, доцентом кафедры философии, социологии и культурологии УрГПУ Андреем Коряковцевым.
— Почему больше всего от санкций страдают обеспеченные свердловчане, а не большинство?
— Речь идет о преимущественно средней буржуазии и о тех, кто находится под ее идейным влиянием. Обратим внимание на то, как буржуазия вела себя в империалистических странах, после того, как они начинали колониальные войны. Прикинемся, что мы согласны, что Россия ведет сейчас колониальное сражение и проявляет свой империализм, хорошо. Посмотрим как в этом случае вела себя буржуазия у классических колониальных держав. Например, Великобритания нападает на буров или американцы начинают войну в Филиппинах или на Кубе, как ведет себя буржуазия в этих странах? Она обрушивает рынок в этих странах? Нет, она, наоборот, вся в восторге.
У нас же буржуазия первое, что делает — обрушивает фондовый рынок, начинает покупать иностранную валюту. А когда британцы начали войну в Южной Африке, английская буржуазия разве стала скупать доллары или ругать королеву? Нет конечно. Или когда американцы напали на испанскую Кубу или на Филиппины, они что, стали ругать президента? Нет, конечно. Обратите внимание на то, как ведет себя буржуазия в настоящих империалистических странах и как она ведет себя в России. И тут даже демагогия про то, что у нас империалисты есть идейные — это ничего не объясняет. В головах нашей буржуазии, в массе своей она живет интересами чужого государства.
Только так можно объяснить ее поведение. Она желала обрушение фондового рынка и в лице Набиуллиной повысила процентную ставку, в результате чего, рубль рухнул на невообразимую величину. В этом ракурсе события предстают в очень интересном смысле. Оказывается, у нас действия правительства имеет антибуржуазный аспект. Операция на Украине не направлена на завоевание рынка, а выполняет функцию самозащиты, потому что Украина была в последние годы экономическим раздражителем как российской экономики, так и политической сферы. К тому же она сама планировала напасть. Я вчера посмотрел интервью с Арестовичем — советником Зеленского, который об этом говорит прямым текстом, что Украина готовилась к войне с Россией. Вполне у него надежда на поддержку НАТО. Так что, по форме операция, конечно, наступательная. Но лучшая защита — это нападение.
— Если вернуться в социальную сферу, к свердловчанам, у нас есть какие-то физические примеры, чем кончается паника в магазинах?
— Эта паника имеет субъективные причины, чисто психологические. Я думаю, пройдет острая фаза операции на Украине, пройдет паника и все вернется на круги своя.
— Сейчас появляются сообщения, что скупленным сахаром стали спекулировать на «Авито», с чем это связано?
— Подобное поведение можно наблюдать не только в России, но и в остальном мире тоже. Например, в США также по поводу автомобилей, где они с ужасной силой дорожают, а также бензин. Мир вошел в точку предельной бифуркации, предельного неравновесия. Это проблема не только России.
— Если вернуться к компрадорской буржуазии, мы можем говорить, все же о малой и средней буржуазии?
— Что касается крупной, то она «зачищена». Обратите внимание, в основном все олигархи сидят на государственных должностях, либо имеют депутатский мандат. Она интегрирована бюрократической ратью и политически несамостоятельна. Она может, конечно, взбрыкивать, но в известных пределах, прекрасно понимая, что если она пересечет черту, у нее появятся неразрешимые проблемы. Поэтому мы видим сейчас отток представителей крупного капитала из России, в частности Абрамович «смылся». То есть тот остаток олигархата, неинтегрированного, он сливается.
— Это же уже давно началось, в общем-то. Например, Пумпянский, попавший под санкции, снялся со всех постов в своих компаниях. чтобы «руки развязать». То есть, получается, он продолжает играть по правилам Запада?
— Да, но он погоду не делает. Основной крупный капитал, олигархат он в системе и его очень жестко держит государство. Что касается средней и мелкой буржуазии, то тут, конечно, мощные культурные факторы компрадорские. И мы здесь видим когда государство пользуется всенародной поддержкой, а буржуазия, хоть и не вся, противостоит массовым настроениям и политике государства. Вот у нас какой раскол в обществе проходит. Наше государство в союзе с Китаем проводит последовательную антиимпериалистическую политику, борясь против американского и британского империализма. Ему поддержку оказывает наш народ.
— Вы сказали, что компрадорство носит культурный характер — это последствия сытых годов?
— Это последствия, скорее позднесоветского времени, когда это компрадорство было массовым, а сейчас они избавились от него. Но компрадорство определяется позднесоветскими настроениями, в то время оно обосновывалось фактом, если не процветания, то большей сытости на Западе. И на фоне Советского Союза это, конечно впечатляло. В таких условиях складывается это массовое компрадорство позднесоветского времени. На его почве возникает прозападный либерализм и формируется оппозиционная идеология, которая потом становится государственной идеологией в 90-е годы и господствует в России вплоть до мюнхенской речи 2007 года. Я думаю, был еще перелом резкий в 2014 году, когда государство попыталось переломить ситуацию.
— Сейчас претензии россиян звучат таким образом, что «мы теперь не сможем отдохнуть в Европе, нам ограничен вывод долларов со счетов» у богатого населения, а у остального населения не было такой возможности.
— Естественно, также как от краха Советского союза, тот, кто не имел ничего раньше, ничего и не получил позже. У него как было, так и осталось. Для простого человека мало что изменилось и сейчас тоже самое. Этим и объясняется, что тот сегмент гражданского общества, которое было подвержено компрадорским настроениям, он и выражает определенные потери.
— Государство сейчас будет каким-то образом с этим бороться, как считаете?
— Наше государство переживает, я бы сказал, период «идейной шизофрении», то есть разнонаправленного движения мысли. Оно понимает идейную недостаточность старых мифологем и мы видим подвижки в этом направлении — Путин же ругал Ленина, пытался это делать с точки зрения историзма, как он его понимает, и совершенно не ругал коммунизм. Он ругал Ленина за практические ошибки. И то, что говорил Путин в своей знаменитой речи, я это слышал еще у профессоров Уральского университета еще в конце 80-х годов. Он ничего нового не сказал. Да, действительно, Ленин был вынужден в той ситуации, когда выяснилось, что рабочего класса массово нет, тем более на окраинах, был вынужден опираться на национальную элиту, национальную номенклатуру и всячески ее подкармливать.
Путин не обвиняет его, просто такая ситуация была. Вчера вышла программа с Киселевым, когда он цитировал Ильина [философ Иван Ильин, сторонник Белого движения и критик коммунизма. В СССР его обвиняли в симпатиях к нацизму], правда, я там не обнаружил в них какой-то лояльности к фашизму, но нам-то такое видно. Это выглядит весьма двусмысленно. И вот эту ситуацию я и называю «идейной шизофренией».
Я думаю, это будет преодолеваться с течением времени, потому что мы видим, что неосоветизм работает в данном случае в украинской операции. Мы же видим красные флаги вместе с триколором висят, БТР-ы постоянно с нашими красными флагами на видео встречаются. То есть, это работает как раздражитель противника и как мотиватор — неосоветизм. Я надеюсь, наши идеологи это понимают и не стал бы изображать ситуацию однозначной, а охарактеризовал бы ее как разнонаправленное движение государственной мысли. Что ж, это же отличается от того, что было раньше, мы видим какое-то движение вперед, к адекватности. Просто еще не преодолены внутренние противоречия, но я думаю, что со временем они будут преодолены.
